Дневник всё-таки существует для дневникового, наверное.
Хотя и непонятно, для кого или чего. Всё равно запихнуть в него все мысли и эмоции не то что не хочется, но и не можется.
А сегодня у меня в голове откуда-то особенный туман. И эта самая голова болит так, будто я вчера всю ночь занималась всяческими непотребствами. Но ведь не было же! Вот точно не было. Я же даже до вечеринки не дошла, так чего, спрашивается, она так внаглую ноет?
Впрочем ладно.
Последнее время жизнь и так слишком уж богата на события на мой мещанский вкус.
Только вот сейчас я хочу уехать в три разных города одновременно. И это несколько пугает.
А вообще-то я только дочитала "Фиесту", я слишком медленно читаю...
"Мы сидели врозь, а когда мы поехали по старой тряской улице, нас тесно прижало друг к другу. Брет сняла шляпу. Откинула голову. ... Белое лицо Брет и длинная линия её шеи были ясно видны в ярком свете горелок. Когда опять стало темно, я поцеловал её. Мои губы прижались к её губам, а потом она отвернулась и забилась в угол, как можно дальше от меня. Голова её была опущена.
- Не трогай меня, - сказала она. - Пожалуйста, не трогай меня. ...
- Неужели ничего нельзя сделать?
Теперь она сидела выпрямившись. Я обнял её, и она прислонилась ко мне, и мы были совсем спокойны. Она смотрела мне в глаза так, как она умела смотреть, - пока не начинало казаться, что это уже не её глаза. Они смотрели и всё ещё смотрели, когда любые глаза на свете давно перестали бы смотреть. Она смотрела так, словно в мире не было ничего, на что она не посмела бы так смотреть, а на самом деле она очень многого в жизни боялась.
- И ничего, ничего нельзя сделать, - сказал я.
- Не знаю, - сказала она. - Я не хочу ещё раз так мучиться.
- Лучше бы нам не встречаться.
- Но я не могу не видеть тебя. Ведь не только в этом дело.
- Нет, но сводится всегда к этому.
- Я сама когда-то смеялась над этим. - Она не смотрела на меня. - ... Все принимали это как ужасно смешную шутку. Человек никогда ничего не знает, правда?
- Правда, - сказал я. - Никто никогда ничего не знает. ...
- Это забавно, - сказал я. - Это очень забавно. И быть влюблённым тоже страшно забавно.
- Ты думаешь? - Глаза её снова стали плоскими.
- То есть не в том смысле забавно. Это до некоторой степени приятное чувство.
- Нет, - сказала она. - По-моему, это сущий ад.".