Но захотелось чего-то в настроение и масть... Ибо вчера у меня случился такой недостаток в крови любимого пейринга, что даже с горя был прочитан совершенно кошмарно-бездарный, любовно-сопливый "роман" на их тему. А ведь читают, и людям нравится... Я вообще столько восторженных отзывов на что-либо давно не видела. Хм, заставляет задуматься.
Наверное, Киото - совсем не мой город. Так подумал Пи и сосредоточенно постучал ложечкой о стеклянную миску с ярко-розовым, раскрошенным фруктовым льдом.
Наверное, нет. Когда-то, когда я был ещё совсем ребёнком, я гордился тем, что рядом с местом моего рождения, совсем рядом, пасутся коровы. И мне часто хотелось уехать туда, где никого нет, а воздух - какой-то удивительно свежий. А теперь...
Ямашита облизнул ложку и вздохнул. Наверное, я и Токио уже не разделимы. Только вырывать с мясом - как рекламные плакаты с моим лицом. Слишком крепкий клей.
Если бы Пи сейчас обернулся, то увидел бы, как ревниво следит за его движениями Рё.
Он следит прищурившись, внимательно.
А когда ему надоело, Нишикидо поставил на пол собственный фруктовый лёд, так что ярко-синие гранулы сверкнули в полуденных лучах, и бесшумно пересёк солнечную половину нагретого деревянного настила открытой веранды.
Пи всё ещё всматривался из тени в зелень декоративного сада, облокотившись одной рукой на отодвинутую раздвижную дверь, когда Рё опустился рядом на колени. Он расправил полы юкаты и молча прижал Томохису к себе.
Пи только мягко, чуть слышно выдохнул и ткнулся Рё в волосы за ухом.
Нишикидо гладил его по голове и негромко повторял что-то . Так тихо и хрипло, что Пи не слышал. Возможно, это было "Я тебя люблю", а возможно что-то в духе "Летом Киото - красивый".
И внезапно Ямашите захотелось внести ясность. Он поднял лицо и вдумчиво сказал:
- Мне не нравится Киото. И я тебя люблю.
Рё улыбнулся ему в ответ: уверенной, широкой улыбкой. И они оба знали, что за этой улыбкой не скрывается ничего кроме самодовольной благодарности.
Осторожно наклонившись, он поцеловал шею Пи, под подбородком, там где чётко выделялась немного напряжённая жилка.
- Ты - красивее Киото.
Пи в ответ засмеялся, запуская пальцы в волосы на затылке Рё
- При чём здесь это? Я же не город, в меня невозможно приехать.
Пи редко смеялся так, не только губами, но и всем лицом: глазами, даже носом, который немного морщился от смеха. И когда он так смеялся, Рё каждый раз хотелось коснуться губами ямочек на его щеке.
Нишикидо засмеялся в ответ.
И Пи подумал, немного гордясь, что этот смех, без капли иронии или желчи, мало кто может от Рё услышать.
А потом они оба замолчали, и Нишикидо крепко сжал ладонь Ямашиты в своей руке.
Он внимательно рассматривал пальцы Пи, когда сказал, негромко, почти спокойно и почти совсем не ревниво:
- Зато в Киото мы можем быть вдвоём. А в Токио - нет. Там будут другие. Всё время какие-то другие.
Пи широко улыбнулся и сжал руку Нишикидо:
- Мы можем быть одни даже посреди Гинзы.
И тогда Рё неожиданно подумал, что иногда Пи бывает гораздо сильнее его.