Непоправимо падка на вишни с джином в обществе чеширских котов
Давно я ничего не писала, оказывается...
Когда Рё заходит в просторную комнату, солнце упрямо и нагло бьёт прямо в глаза. Нишикидо злится и встряхивает чёлкой, обводя всех присутствующих недовольным взглядом. Он готов ответить на любой вызов, но это не требуется. Все молчат, никому не хочется нарываться на неприятности. Потому что Нишикидо Рё + неосторожно брошенное слово = гарантированные неприятности. Потому что Рё ненавидит нытиков, слабаков, проигрывать и пошлое клубничное мороженое. И об этом уже знают все.
Больше он ненавидит только придурков-бездарей со смазливыми личиками. Маменькиных сынков. Рё уже знает, что в этом мире, если не научишься давать отпор, тебя затопчут. Знает в свои 12 лет.
Он готов дать сдачи до того, как кто-то посмеет ударить, заранее. В этом чужом переполненном городе, совсем не похожем на родную уютную Осаку, так холодно ночами.
И одиноко.
Но Рё уже не ребёнок. Ему 12. Он сам зарабатывает себе на жизнь, и он знает, когда нужно бить первым.
Он проходит в дальний угол репетиционной, туда, где в утренней тени выстроилось несколько рядов длинных деревянных скамей. Туда, где сидят новички. Или скорее приехавшие в первый раз в этот город.
Впрочем, Рё без разницы. Он идёт посмотреть на одного из них.
Из тех, кого так отчаянно презирает. Ещё один хорошенький мальчик, которого взрослые таскают за пухлые щёки, наряжают как куклу... Который может только хлопать ресницами и растерянно улыбаться.
Его зовут Ямашита Томохиса, на него возлагают большие надежды, он мило смотрится с котятами и даже почти умеет петь.
Рё останавливается напротив и смотрит в упор на лицо из очередного джуниорского календаря.
Только Томохиса не замечает.
Потому что не смотрит по сторонам. Его взгляд направлен в скамью напротив, и Ямашита едва ли замечает происходящее вокруг.
Не пытается присоединиться к негромко треплющимся о чём-то рядом подросткам. Даже не стремится оценить обстановку вокруг. Просто сидит один и почти всё время смотрит в одну точку.
Как будто он здесь не для того, чтобы добиться своего.
Рё раздосадовано чешет затылок: дурак что ли? или трус? А потом прищуривается, вглядываясь внимательнее.
Солнечные лучи путешествуют по комнате и мягко ложатся на правильные черты лица, скользят отражёнными бликами в глубине больших, немного грустных глаз. Томо опускает голову, и густая чёлка почти скрывает взгляд. А Рё против своей воли замирает на несколько мгновений.
В первый раз в жизни ему хочется сделать что-то, чтобы... Его пальцы сами собой сжимаются в кулак. Не от злости, от растерянности.
И это хуже всего. Он не может бить, когда знает, что удар выдержат без страха и не ответят на него.
И всё же Нишикидо ещё пытается доказать. Что.
Он с решительностью достаёт из рюкзака 2 мандарина, с самым серьёзным видом внимательно осматривает их и запихивает один обратно.
Это будет объявлением войны, точно. В представлении Нишикидо Рё двенадцати лет нет более страшного оскорбления чем протянутый гнилой мандарин.
Он останавливается напротив Томохисы, так что тот больше не может смотреть на свою обожаемую скамейку.
Останавливается и бросает угрюмый, вызывающий взгляд прежде чем протянуть мандарин, подкрепив его лаконичным "на".
Пару секунд Томохиса смотрит на руку с мандарином, а потом поднимает глаза к лицу Рё и улыбается. Улыбка у Ямашиты смущённая, благодарная, доверчиво открывающая совсем детские ямочки на щеках.
Томо протягивает руку, и сердце Рё ухает куда-то вниз. Как будто он только что, своими руками сломал что-то важное и нужное в своей жизни.
Но пальцы Томохисы не успевают сомкнуться на мандарине, какой-то незнакомый рослый парень выбивает его из рук Рё точным ударом.
- Привет, малявки, - высокий мальчишка с отчётливо надтреснутым голосом быстро окидывает обоих презрительным взглядом, а потом цепляется им за чуть сгорбленную фигуру Ямашиты. - Эй, тебе может не сюда надо? Есть такая специальная дурка для необщительных. Там они целый день из стороны в сторону раскачиваются. Самое место. Терять-то нечего: по-любому подтанцовка у семпаев такому до пенсии не светит.
Столпившаяся сзади кучка ребят дружным приглушённым смехом поддерживает шутку.
Ямашита, точно также как Рё полминуты назад, сжимает пальцы в кулак, но ничего не отвечает.
А Рё смотрит на его ставшее растерянным лицо и чувствует, как недавнее странное желание крепнет и поднимается в груди обжигающей волной. Более сильной чем злость, более неконтролируемой чем ярость. Он делает шаг навстречу смеющимся мальчишкам.
Высокий парень от удивления даже перестаёт смеяться.
Рё - маленький, растрёпанный, почти смешной в своей детской одежде. Но взгляд у него совсем не детский.
Он подходит вплотную и тихо, спокойно говорит:
- Такому как ты, я бы и места в дурке пожалел.
- Ах ты... - парень напротив захлёбывается злостью, не зная, ударить ли, сказать ли что в ответ.
А Рё смотрит насмешливо и презрительно.
Он знает, что будет дальше.
1, 2, 3, 4....
Момент для мести упущен.
Длинный мальчишка, краснея от злости, ретируется с поля боя..
Рё не смотрит на него.
Он слышит за спиной негромкое "спасибо".
Оборачивается к Томохисе, не зная, что сказать, как объяснить собственный поступок. Ни Томохисе, ни себе.
Поэтому молча достаёт из рюкзака второй мандарин и делит его на двоих.
Рё садится на корточки перед Ямашитой, заглядывает в его глаза и, протягивая половину, говорит:
- Я стану твоей защитой.
Когда Рё заходит в просторную комнату, солнце упрямо и нагло бьёт прямо в глаза. Нишикидо злится и встряхивает чёлкой, обводя всех присутствующих недовольным взглядом. Он готов ответить на любой вызов, но это не требуется. Все молчат, никому не хочется нарываться на неприятности. Потому что Нишикидо Рё + неосторожно брошенное слово = гарантированные неприятности. Потому что Рё ненавидит нытиков, слабаков, проигрывать и пошлое клубничное мороженое. И об этом уже знают все.
Больше он ненавидит только придурков-бездарей со смазливыми личиками. Маменькиных сынков. Рё уже знает, что в этом мире, если не научишься давать отпор, тебя затопчут. Знает в свои 12 лет.
Он готов дать сдачи до того, как кто-то посмеет ударить, заранее. В этом чужом переполненном городе, совсем не похожем на родную уютную Осаку, так холодно ночами.
И одиноко.
Но Рё уже не ребёнок. Ему 12. Он сам зарабатывает себе на жизнь, и он знает, когда нужно бить первым.
Он проходит в дальний угол репетиционной, туда, где в утренней тени выстроилось несколько рядов длинных деревянных скамей. Туда, где сидят новички. Или скорее приехавшие в первый раз в этот город.
Впрочем, Рё без разницы. Он идёт посмотреть на одного из них.
Из тех, кого так отчаянно презирает. Ещё один хорошенький мальчик, которого взрослые таскают за пухлые щёки, наряжают как куклу... Который может только хлопать ресницами и растерянно улыбаться.
Его зовут Ямашита Томохиса, на него возлагают большие надежды, он мило смотрится с котятами и даже почти умеет петь.
Рё останавливается напротив и смотрит в упор на лицо из очередного джуниорского календаря.
Только Томохиса не замечает.
Потому что не смотрит по сторонам. Его взгляд направлен в скамью напротив, и Ямашита едва ли замечает происходящее вокруг.
Не пытается присоединиться к негромко треплющимся о чём-то рядом подросткам. Даже не стремится оценить обстановку вокруг. Просто сидит один и почти всё время смотрит в одну точку.
Как будто он здесь не для того, чтобы добиться своего.
Рё раздосадовано чешет затылок: дурак что ли? или трус? А потом прищуривается, вглядываясь внимательнее.
Солнечные лучи путешествуют по комнате и мягко ложатся на правильные черты лица, скользят отражёнными бликами в глубине больших, немного грустных глаз. Томо опускает голову, и густая чёлка почти скрывает взгляд. А Рё против своей воли замирает на несколько мгновений.
В первый раз в жизни ему хочется сделать что-то, чтобы... Его пальцы сами собой сжимаются в кулак. Не от злости, от растерянности.
И это хуже всего. Он не может бить, когда знает, что удар выдержат без страха и не ответят на него.
И всё же Нишикидо ещё пытается доказать. Что.
Он с решительностью достаёт из рюкзака 2 мандарина, с самым серьёзным видом внимательно осматривает их и запихивает один обратно.
Это будет объявлением войны, точно. В представлении Нишикидо Рё двенадцати лет нет более страшного оскорбления чем протянутый гнилой мандарин.
Он останавливается напротив Томохисы, так что тот больше не может смотреть на свою обожаемую скамейку.
Останавливается и бросает угрюмый, вызывающий взгляд прежде чем протянуть мандарин, подкрепив его лаконичным "на".
Пару секунд Томохиса смотрит на руку с мандарином, а потом поднимает глаза к лицу Рё и улыбается. Улыбка у Ямашиты смущённая, благодарная, доверчиво открывающая совсем детские ямочки на щеках.
Томо протягивает руку, и сердце Рё ухает куда-то вниз. Как будто он только что, своими руками сломал что-то важное и нужное в своей жизни.
Но пальцы Томохисы не успевают сомкнуться на мандарине, какой-то незнакомый рослый парень выбивает его из рук Рё точным ударом.
- Привет, малявки, - высокий мальчишка с отчётливо надтреснутым голосом быстро окидывает обоих презрительным взглядом, а потом цепляется им за чуть сгорбленную фигуру Ямашиты. - Эй, тебе может не сюда надо? Есть такая специальная дурка для необщительных. Там они целый день из стороны в сторону раскачиваются. Самое место. Терять-то нечего: по-любому подтанцовка у семпаев такому до пенсии не светит.
Столпившаяся сзади кучка ребят дружным приглушённым смехом поддерживает шутку.
Ямашита, точно также как Рё полминуты назад, сжимает пальцы в кулак, но ничего не отвечает.
А Рё смотрит на его ставшее растерянным лицо и чувствует, как недавнее странное желание крепнет и поднимается в груди обжигающей волной. Более сильной чем злость, более неконтролируемой чем ярость. Он делает шаг навстречу смеющимся мальчишкам.
Высокий парень от удивления даже перестаёт смеяться.
Рё - маленький, растрёпанный, почти смешной в своей детской одежде. Но взгляд у него совсем не детский.
Он подходит вплотную и тихо, спокойно говорит:
- Такому как ты, я бы и места в дурке пожалел.
- Ах ты... - парень напротив захлёбывается злостью, не зная, ударить ли, сказать ли что в ответ.
А Рё смотрит насмешливо и презрительно.
Он знает, что будет дальше.
1, 2, 3, 4....
Момент для мести упущен.
Длинный мальчишка, краснея от злости, ретируется с поля боя..
Рё не смотрит на него.
Он слышит за спиной негромкое "спасибо".
Оборачивается к Томохисе, не зная, что сказать, как объяснить собственный поступок. Ни Томохисе, ни себе.
Поэтому молча достаёт из рюкзака второй мандарин и делит его на двоих.
Рё садится на корточки перед Ямашитой, заглядывает в его глаза и, протягивая половину, говорит:
- Я стану твоей защитой.
@музыка: Show Me Love (Not A Dream) by Utada Hikaru
@настроение: protected
@темы: фанатическое народное, Рё~Томо
-
-
21.02.2011 в 20:12-
-
21.02.2011 в 20:50-
-
21.02.2011 в 23:42-
-
22.02.2011 в 05:33-
-
22.02.2011 в 09:53-
-
22.02.2011 в 11:21-
-
22.02.2011 в 13:23-
-
23.02.2011 в 21:02-
-
22.03.2011 в 22:09Спасибо за такую прекрасность)
-
-
23.03.2011 в 23:57Я польщена
-
-
08.04.2011 в 09:27Они такие милые здесь
-
-
08.04.2011 в 12:46Потому что маленькие