Непоправимо падка на вишни с джином в обществе чеширских котов
Небольшая зарисовка на тему
В груди немного пусто и зло.
Никто не видит Ямашиту таким.
Никто не хочет Ямашиту таким.
Все хотят скроенного из безупречности пополам с дорогим парфюмом Пи. Pi.
Томохиса рисует на запотевшим стекле знакомую букву. Так много слов.
Например, Pain. Это больно, когда ты стараешься забыть о сломанной руке и пытаешься понять, каким тебя представляют по ту сторону камер. Но не больнее, чем видеть завистливую жадность в глазах друзей и читать по этим самым глазам между строк "так сколько ты стоишь на самом-то деле?"
Или Panic. Что можно почувствовать в самом сердце толпы, среди тысяч горящих глаз и протянутых рук, тысяч истошных криков, повторяющих НЕ твоё имя? И от всего этого единственная защита - непрочное металлическое заграждение.
Томохиса встряхивает чёлкой и невесело улыбается. Нет, это в фильмах ты чувствуешь потрясение, панику, страх... А в реальности - только усталость и глухое раздражение от того, что ещё одна преграда встаёт между тобой и отведёнными тебе 2 часами на сон.
Pressure. Тебе говорят, что ты должен идти вперёд. Ты не знаешь, кому ты должен, и не оплачен ли ещё этот умозрительный счёт, но ты идёшь. Не стоит думать о том, что завтра будет сложнее чем сегодня. Так и будет, но назад повернуть нельзя. За спиной есть только одиночество и пустота. Там так холодно, что руки дрожат, а внутри всё становится ледяным.
Но Томохиса упрямо продолжает писать на замёрзшем стекле другое слово. И неподатливые буквы чужого языка неохотно складываются в линию. Perfection. Этого от него хотят. Этого от него требуют.
Таким он будет и завтра для кого-то, кого он даже не знает.
Каждый день, выходя на сцену, чувствуя, как яркие лучи золотят его кожу, Томохиса вспоминает это слово.
Тогда его глаза становятся пустыми и непроницаемыми. Но так даже лучше.
Томохиса прижимается лбом к холодному стеклу и выдыхает.
А потом улыбается чему-то, не до конца понятному даже ему самому. Возможно, своей неспособности сдаваться.
В груди немного пусто и зло.
Никто не видит Ямашиту таким.
Никто не хочет Ямашиту таким.
Все хотят скроенного из безупречности пополам с дорогим парфюмом Пи. Pi.
Томохиса рисует на запотевшим стекле знакомую букву. Так много слов.
Например, Pain. Это больно, когда ты стараешься забыть о сломанной руке и пытаешься понять, каким тебя представляют по ту сторону камер. Но не больнее, чем видеть завистливую жадность в глазах друзей и читать по этим самым глазам между строк "так сколько ты стоишь на самом-то деле?"
Или Panic. Что можно почувствовать в самом сердце толпы, среди тысяч горящих глаз и протянутых рук, тысяч истошных криков, повторяющих НЕ твоё имя? И от всего этого единственная защита - непрочное металлическое заграждение.
Томохиса встряхивает чёлкой и невесело улыбается. Нет, это в фильмах ты чувствуешь потрясение, панику, страх... А в реальности - только усталость и глухое раздражение от того, что ещё одна преграда встаёт между тобой и отведёнными тебе 2 часами на сон.
Pressure. Тебе говорят, что ты должен идти вперёд. Ты не знаешь, кому ты должен, и не оплачен ли ещё этот умозрительный счёт, но ты идёшь. Не стоит думать о том, что завтра будет сложнее чем сегодня. Так и будет, но назад повернуть нельзя. За спиной есть только одиночество и пустота. Там так холодно, что руки дрожат, а внутри всё становится ледяным.
Но Томохиса упрямо продолжает писать на замёрзшем стекле другое слово. И неподатливые буквы чужого языка неохотно складываются в линию. Perfection. Этого от него хотят. Этого от него требуют.
Таким он будет и завтра для кого-то, кого он даже не знает.
Каждый день, выходя на сцену, чувствуя, как яркие лучи золотят его кожу, Томохиса вспоминает это слово.
Тогда его глаза становятся пустыми и непроницаемыми. Но так даже лучше.
Томохиса прижимается лбом к холодному стеклу и выдыхает.
А потом улыбается чему-то, не до конца понятному даже ему самому. Возможно, своей неспособности сдаваться.
Li~ здорово!
Мне очень-очень приятно, что получилось.
Грустно, конечно, но грусть тоже случается.
Nika-Lia
Про сегодня?
Вечером я в твоём распоряжении